Верни Мою Душу (СИ) - Страница 38

А сегодня ночью мне снился ночной лес. Я бежала от кого-то. Смутно уже все помню. Отчасти вспоминается: деревья, лунный свет, волчий вой… Еще помню, как мне было страшно. Очень страшно. И смех помню. Кто-то был там, кроме меня. Но больше всего врезались в память слова: „Мой бедный маленький мышонок…“

Не знаю, что со мной творится…»

Вероника отложила ручку и устало потерла лицо. Глянула в окно, за которым густой пеленой падали тяжелые и крупные снежные хлопья. Затем посмотрела на часы — половина шестого. Через полчаса приедет Люциус, и они поедут обедать.

Из-за недавнего кошмара она не выспалась. Голова гудела. Вероника помассировала виски, невольно вспоминая вчерашнее происшествие. То, как они возвращались домой и как Люциус проводил её до квартиры. Они поднялись на второй этаж… И в какой-то момент она оказалась прижата к стенке, чувствуя его губы на своих, сильные руки на своей талии. Она ответила на его поцелуй.

Потом Люциус отстранился, облизал губы и посмотрел на нее… Вероника замерла, глядя в его багровые, будто кровь, глаза. До боли знакомые. Она моргнула. Их цвет стал прежним.

Наверное, показалось. Игра света.

— Ты в порядке?

— Да, — улыбнулась натянуто. — Просто переборщила с шампанским.

...

«Второе февраля. Снова снился мальчик. Откуда-то знаю… Точнее мне кажется, что знаю — его зовут Егор. Хорошее имя. Если бы у меня был сын, я бы именно так его и назвала.»

...

«Десятое февраля.

Боже, я не знаю, что происходит. Эти кошмары преследуют меня. Странные сны, странные воспоминания… Порой я просыпаюсь посреди ночи и до утра ворочаюсь в кровати, не могу уснуть.

Мама волнуется за меня. Говорит, что выгляжу неважно. Советует взять отпуск на работе. Может, она права. И это все от стресса на работе. Сейчас там непростой период.»

...

«Шестнадцатое февраля. Мы гуляли по торговому комплексу, и Люциус пошутил, что его имя похоже на имя Люцифера. Вроде и шутка, но все равно не смогла выбросить это из головы».

«Двадцать первое февраля. Взяла на работе отпуск за свой счет. Буду отдыхать. Чувствую себя не важно, наверное, подцепила вирус какой-то.

P.S. да уж, начинаю привыкать вести дневник».

...

«Двадцать третье. Слегла с температурой. Приехала мама, посидеть с больной дочкой. Позже приехал и Люциус. Проведать. Мама давно хотела с ним познакомиться, и вот сбылась ее мечта…

Он принес какие-то лекарства. А когда собрался было уходить, сказал: „- Выздоравливай, мышонок“.

Мышонок.

Мой маленький глупый мышонок.

Почему именно мышонок?»

...

«Двадцать четвертое. Мама осталась им довольна. Говорит, мне очень повезло с Люциусом. И надеется, что своего шанса я не упущу.

А я не знаю, как ей объяснить это смешанное чувство. Нет, не так… Слишком глупо и примитивно звучит.

Он ни разу не давал мне повода, но все равно, я чувствую эту острую нотку опасности рядом с ним. Идиотизм какой-то.

Черт, пишу словами любовного романа. Бред сивой кобылы. Надо забыть об этом».

...

«Первое марта. Что-то я совсем забросила дневник. Болезнь отняла все время, и силы. Мама рассказывала, что температура была под сорок. Я бредила, звала Колю, Егора… Не помню ничего из этого.

Кто такой Егор?

Нет, не знаю.

Мама рассказывала, что Люциус часто нас навещал. Смутное порой в памяти что-то проскальзывает. Я помню, прохладные руки на своем лице, помню его глаза… Только почему-то мне они виделись совсем другого цвета. Прямо как запекшаяся кровь.

Помню… Будто он держит меня на руках, укачивая, как маленького ребенка. Помню, что как вытянулись тени на стенах и как они зашлись в диком и странном танце…

Знаю, бред сумасшедшего.

Хорошо, что я чувствую себя намного лучше. Скоро это все прекратится».

...

«Третьего марта. Люциус сказал, что ему нужно уехать на два месяца в Чикаго. По работе. Я не стала возражать. Поймала себя на мысли, что не знаю, кем он работает. И не помню, говорил он мне это или нет. Кажется, говорил…»

...

«Четвертое марта. На работе дел невпроворот. Люциус уехал. И это даже к лучшему. Небольшая пауза не повредит отношениям».

«Пятое марта. Мне больше не снятся те сны. Но вместо них появилось другое ощущение… Словно кто-то невидимый рядом со мной. Сложно объяснить. Вот, и сейчас», — Вероника отложила ручку, оглянулась на комнату через плечо. Острое чувство чужого присутствия снова дало о себе знать. Женщина была готова поклясться, что она не одна… Тряхнула головой, вернулась к дневнику. — «Скорее всего это усталость. Работа отнимает много сил. И времени. Под конец рабочего дня и не такое чудится будет».

Но то чувство не пропало. Порой она чувствовала легкое, чуть невесомое прикосновение к губам, волосам или спине. Будто ветер мимолетно коснулся ее кожи… Порой на тонкой грани сна и реальности, когда до пробуждения оставалось несколько минут, на губах оседал едва ощутимый поцелуй.

Вероника старалась не обращать на это внимания, но не особо получалось… Иногда невидимые пальцы пробегали по ее спине, вызывая россыпь мелких мурашек. Иногда касались груди, обводя аккуратно сосок, порой лица — очерчивая скулы и линию подбородка, скользили по щеке.

Лучше бы ей снились те страшные сны.