Верни Мою Душу (СИ) - Страница 46

К оглавлению

46

— Ты меня не согреешь, Вероника, — покачал он головой. Широкая ладонь выскользнула из ее рук. Холод его прикосновения еще немного покалывал в кончиках пальцев. — Никто не согреет, — голос его звучал глухо. — Иди спать. Я скоро поднимусь.

Не поднимется. Вероника это знала. Так и будет до утра сидеть, заворожено глядя на огонь, а на утро сделает вид, будто ничего было. Вероника пожелала ему добрых снов и ушла. Она так и не смогла сомкнуть глаз.

Говорят, чужая душа потемки, но душа Люциуса… Его душа скрывала в себе слишком много тайн.

Глава 8
Потерянный мальчик

Тебе больно идти,

Тебе трудно дышать,

У тебя вместо сердца

Открытая рана.

Но ты всё-таки делаешь

Ещё один шаг

Сквозь полынь и терновник

К небесам долгожданным.

Flur «Для того, кто умел верить»

Он хорошо помнил последние минуты своей жизни. Холодный воздух щипал щеки, застывал на ресницах, склеивая их, обволакивал горячее дыхание белым покрывалом, колок невидимыми иголками в кончиках пальцев… В наушниках играла громкая музыка. Егор брел по пустой улочке, спрятав руки в карманы. Почти добрался до дома, но так и не дошел. То и дело поднимал голову к черному небу, на котором сияли яркие звезды.

Эти детали очень хорошо опечатались в памяти. Потом же был ослепительный свет приближающихся фар, оглушительный визг тормозов, распарывающих хрупкую тишину вечера и, наконец, удар… Егор помнил, что он стоял на дороге, за секунды-две до столкновения. Стоял, загипнотизированный приближающимся автомобилем и думал: «интересно, произойдет или нет?». Все-таки произошло.

Очнулся он уже в знакомом месте. Над ним простиралось бесконечное свинцовое небо, без единого облака. Тусклое солнце светило будто бы из последних сил, отдавая скупые бесцветные лучи. Он сел, обводя взглядом серое песчаное море вокруг. И шумно выдохнул, узнавая место.

Мир между мирами. Забытый и заброшенный. Вымерший. Егор откуда-то знал, что все Странники через него проходят. Все, кто хочет выйти за пределы своего мира, попадают сначала сюда. Егор и сам здесь бывал не раз в своих снах. Вот только сейчас он знал и еще кое-что — в песках можно остаться навсегда. Они поглотят любого, забирая его память, а потом душу.

Не хочешь оставаться иди вперед, не забывая, куда направляешься. Главное, это не забыть.

Егор поднялся. Отряхнул песок с одежды — он был одет в джинсы и свою любимую клетчатую рубашку. В карманах нашлась скомканная мелочь, пачка мятной жвачки и билет из кино. Да, на этот фильм он ходил с девочкой из другого класса. Единственной, кто не крутил пальцем у виска, называя его психом. На шее висел серебряный крестик, доставшейся от мамы, на руке оказалась фенечка, сплетенная младшей сестрой.

Все эти вещи были связаны с тем миром, который ему пришлось оставить. Вряд ли он вернется туда скоро… А может совсем не вернется. Как получится. Может быть ему вообще суждено остаться здесь, быть погребенным песками под серым обесцвеченным небом. Егор хмыкнул. Эта мысль его не пугала. Он вообще чувствовал себя хорошо, даже очень. Спокойно, уверенно. Наконец-то спустя столько времени он оказался на своем месте. На месте Странника.

Засунув руки в карманы, Егор двинулся вперед. Ничего страшного. Он выберется. В Пустом Мире его ждет Вероника. Еще столько осталось неоконченных дел.

Егор шел очень долго. По крайней мере, ему так показалось. В этом месте день не сменялся ночью, время навсегда застыло вечным днем и бледным солнцем, ветер гонял белые песчаные волны, и тихо свистели камни. Едва слышно. Каждый раз, когда к их пористой поверхности прикасалась невидимая рука ветра.

Странник шел вперед, но конца пустыни не было видно. Впереди линия горизонта, за спиной протягивающиеся до бесконечности пески. И ничего более. Егор точно не знал куда идти, но внутренний голос подсказывал, что он на верном пути. Надо идти вперед, не оглядываясь и держа в голове то место, куда ты хочешь попасть.

Идти было тяжело, песок набивался в кеды. Приходилось останавливаться, вытряхивать мелкие острые камешки из обуви. Несколько минут отдыха и дальше в путь, к горизонту.

Хоть солнце не грело, но было тепло. Странник шел долго, погруженный в свои собственные мысли. Он думал о Пустом мире, о матери, которая там находится, о Князе, о тенях, темных, почти черных скалах, окружающих озеро… И Егор не сразу заметил, как изменилась местность. Не сильно, но стала меняться. Все чаще посреди ровного песчаного моря стали вырастать холмы из серого гладкого камня, издалека напоминающие акулий плавник. Они отбрасывали длинные вытянутые тени, и в одной из них Егор и свернулся, прислонившись спиной к гладкой поверхности.

Он шел долго, и успел дьявольски устать. Ноги, словно налились свинцом, спина болела, глаза закрывались. Потому стоило ему смежить веки, как Странник сразу же провалился в темный сон без сновидений.

Его разбудил ветер, швырнувший в лицо горсть песка и затянувший свою заунывную песнь среди скал. Отплевываясь, Егор открыл глаза. Ему не хотелось есть, не хотелось пить, но не смотря на сон, он всё равно чувствовал гнетущую усталость. Будто и не спал вовсе.

Не обращая внимания на это, он продолжил путь.

Скалы стали встречаться все чаще, холмы тоже — равнина осталась далеко позади. Неровный рельеф только замедлял шаг. Егор старался не думать о том, сколько ему еще идти. Все мысли он сконцентрировал на Пустом мире. Туда надо. Только туда.

46